Я бы носил костюмы по будням, а по выходным — прямые джинсы и свитера грубой вязки.
Моё постельное бельё было бы стильно кремовым, иногда чёрным, и девушки гадали бы, что за ополаскиватель заливает в машинку моя домработница.
Я умел бы виртуозно смешивать коктейли.
В моей машине пахло бы «Кензо» и немного сигаретами.
Я бы любил виски со льдом из стаканов толстого стекла.
Я не вызывал бы такси, я бы отвозил девушку домой.
По утрам я бы готовил девушкам кофе и поджаривал тосты.
Я не забывал бы делать комплименты девушкам.
И замечал бы, что она «замечательно подстриглась».
Я бы любил собак и детей.
Но от разговоров о собственных наследниках ловко уходил.
Я бы подавал девушкам пальто и руку, когда она выходит из машины.
Но от разговоров о предложениях руки и сердца я бы ловко уходил.
Настолько ловко, что у девушек не оставалось бы сил после очередного оргазма завести этот разговор.
На вопрос: «Я не поправилась?», я бы отвечал: «Господи, милая, миллионы девушек отдали бы всё, чтобы выглядеть так же прекрасно как ты».
На жалобу: «Мне нечего надеть», я предлагал бы взять мою кредитную карточку и пробежаться по магазинам с подружками, а потом побаловать себя чем-то вкусненьким.
Я бы ненавидел футбол.
Я бы ненавидел пиво.
Я бы никогда не говорил: «Детка, возьми Его в рот».
Я бы не сворачивал девушек в гордиев узел, чтобы похвастаться великолепным знанием Камасутры.
Я бы не спрашивал: «Ну что, тебе понравилось?», я бы говорил: «Хорошая моя, это было потрясающе».
У меня были бы красивые руки и подтянутый зад.
Я бы не метался, как придурок, по дороге, а водил бы машину плавно, но без излишней аккуратности.
Я бы помнил, как зовут её маму, и когда у неё день рождения.
Я бы не перебивал девушек.
Иногда я бы звонил просто для того, чтобы сказать «я соскучился».
Если бы девушке было плохо, я бы не рассказывал ей, что нужно сделать, я бы гладил её по голове и соглашался с тем, что «Светка-секретарша полная идиотка, таких поискать надо».
Я бы закручивал тюбик зубной пасты, но не расставлял свои чашки ручками вправо.
Я бы забирал девушку с девичника и не приставал бы с неумной жаждой секса, когда она болеет.
Я бы заваривал им чай и делал массаж ног.
Многочисленные девушки были бы записаны в телефонной книге не «Маша-минет» и «Света-так себе», а «Василий Иванович, дизайнер» и «Светлана Мефодиевна, бабушка Вани».
Но однажды я бы пропал без объяснений…
В общем, я была бы такой же стервой, как и та барышня, что родилась девушкой :)
Моё постельное бельё было бы стильно кремовым, иногда чёрным, и девушки гадали бы, что за ополаскиватель заливает в машинку моя домработница.
Я умел бы виртуозно смешивать коктейли.
В моей машине пахло бы «Кензо» и немного сигаретами.
Я бы любил виски со льдом из стаканов толстого стекла.
Я не вызывал бы такси, я бы отвозил девушку домой.
По утрам я бы готовил девушкам кофе и поджаривал тосты.
Я не забывал бы делать комплименты девушкам.
И замечал бы, что она «замечательно подстриглась».
Я бы любил собак и детей.
Но от разговоров о собственных наследниках ловко уходил.
Я бы подавал девушкам пальто и руку, когда она выходит из машины.
Но от разговоров о предложениях руки и сердца я бы ловко уходил.
Настолько ловко, что у девушек не оставалось бы сил после очередного оргазма завести этот разговор.
На вопрос: «Я не поправилась?», я бы отвечал: «Господи, милая, миллионы девушек отдали бы всё, чтобы выглядеть так же прекрасно как ты».
На жалобу: «Мне нечего надеть», я предлагал бы взять мою кредитную карточку и пробежаться по магазинам с подружками, а потом побаловать себя чем-то вкусненьким.
Я бы ненавидел футбол.
Я бы ненавидел пиво.
Я бы никогда не говорил: «Детка, возьми Его в рот».
Я бы не сворачивал девушек в гордиев узел, чтобы похвастаться великолепным знанием Камасутры.
Я бы не спрашивал: «Ну что, тебе понравилось?», я бы говорил: «Хорошая моя, это было потрясающе».
У меня были бы красивые руки и подтянутый зад.
Я бы не метался, как придурок, по дороге, а водил бы машину плавно, но без излишней аккуратности.
Я бы помнил, как зовут её маму, и когда у неё день рождения.
Я бы не перебивал девушек.
Иногда я бы звонил просто для того, чтобы сказать «я соскучился».
Если бы девушке было плохо, я бы не рассказывал ей, что нужно сделать, я бы гладил её по голове и соглашался с тем, что «Светка-секретарша полная идиотка, таких поискать надо».
Я бы закручивал тюбик зубной пасты, но не расставлял свои чашки ручками вправо.
Я бы забирал девушку с девичника и не приставал бы с неумной жаждой секса, когда она болеет.
Я бы заваривал им чай и делал массаж ног.
Многочисленные девушки были бы записаны в телефонной книге не «Маша-минет» и «Света-так себе», а «Василий Иванович, дизайнер» и «Светлана Мефодиевна, бабушка Вани».
Но однажды я бы пропал без объяснений…
В общем, я была бы такой же стервой, как и та барышня, что родилась девушкой :)
